В начале января 2010 года в Рио-де-Жанейро состоялось пленарное заседание XIX Ежегодного собрания Международного союза экономистов, темой которого стали „Глобализация экономики и мировой опыт антикризисных мер”. В работе собрания принял участие болгарский экономист профессор Румен Георгиев. Вниманию ведущих мировых экспертов он предложил разработку под заглавием „Кризис глобальной экономики: Ответственность национальных регулирующих органов по внешним финансовым дебалансам”.
- Современное информационное общество – общество рисков, и это одна из наиболее точных его характеристик. Современный мир – мир непрерывного рискооборота, в том числе трансформации рисков разного характера, в результате чего изменяются как вероятность того или иного события, так и его последствия, которые отличаются от первоначально предусмотренных.
В условиях современного мирового экономического кризиса все больше раскрывается сущность большого разрыва, который формируется в течение последних лет, точнее, последних десятилетий, между системами макрорегулирования национальных экономик и реалиями глобальных финансово-экономических процессов. И этот разрыв, специфический для отдельных стран, требует определенного различия в мерах, которые принимает то или иное правительство. Поэтому сегодняшняя нестабильность, связанная с мировым финансовым кризисом, не может и не должна рассматриваться единственно как следствие внешних факторов, хотя именно такого мнения придерживаются некоторые политики и правительства, в том числе и прежний болгарский кабинет, проигравший выборы в середине 2009 года.
Идеологи непрерывного поступательного рыночного развития, главным образом экономисты-монетаристы, последователи Милтона Фридмана, рассматривают экономическое движение как бесконечную линию восхода в условиях господства рационального мышления и рациональной стратегии. В отличие от них ряд классиков, таких как Джон Кейнс, Альфред Маршалл, Джон Гэлбрейт и Фрэнк Найт, а также многие современные экономисты, например, Пол Кругман, Джозеф Стиглиц, Джордж Сорос и другие, визируют важные иррациональные явления в развитии капитализма, отмечая, что циклически повторяющиеся периоды кризисов органично присущи капиталистическому и рыночному хозяйству. Проблема состоит в том, чтобы мы научились регулировать этот рынок с учетом современных условий вместо того, чтобы отрицать его сущность. Все больше исследователей, пользуясь терминологией теории хаоса, определяют сегодняшнее состояние мировой экономики как завершение ее перехода от индустриального к постиндустриальному состоянию посредством цепи бифуркаций*, соответствующих большим экономическим циклам Кондратьева**.
Говоря языком конкретной экономической политики, двухлетний хозяйственный опыт в условиях мирового экономического кризиса свидетельствует о том, что в тех странах, которые успешно справляются с кризисными явлениями, к управлению экономикой на всех уровнях подходят с прагматических позиций системного взаимодействия с окружающей средой, стремясь сконцентрировать усилия и ресурсы на ключевых ограничениях национальной экономики. Такой подход существенным образом отличается от слепого следования постулатам универсальных политэкономических моделей, от бессистемного применения чужого опыта и эмоционального подчинения собственным привычкам, лишенным смысла в сложившейся ситуации. Вот почему в исследовании, которое предлагаю вашему вниманию, проблемы болгарской экономики в условиях сегодняшнего глобального кризиса, анализируется на фоне ее финансово-экономических потоков, а именно – на внешних финансовых дебалансах и внутренних организационно-экономических причинах, которые обусловливают эти дебалансы.
Первое, к вопросу о дефиците по текущему счету и роли валютных потоков.
Регулирующие органы нашей страны в продолжении долгих лет осуществляет политику, которая на практике приводит к значительному дебалансу в торговле с зарубежными странами, что главным образом и сформировало так называемый дефицит по текущему счету наших платежных взаимоотношений. По данным Болгарского народного банка, в 2008 году этот дефицит достиг 8,3 миллиарда евро или 24,3% ВВП с тенденцией дальнейшего роста, правда, более низкими темпами, что является важным ориентиром по отношению к другим финансовым дебалансам.
В принципе уровень дефицита текущего счета по отношению к ВВП не является непосредственно и однозначно рисковым событием – это суммарный результат множества конкретных рисковых решений, которые принимаются в экономике. Из-за конкретности и многообразия обстоятельств в международных сравнениях не существует экспертных нормативов, при какой величине этого показателя экономика той или иной страны вступает в критические или катастрофические зоны риска.
Поэтому кроме текущего счета платежных взаимоотношений с зарубежными странами я счел необходимым проанализировать и другой основной элемент платежного баланса, взаимодействующий с ним – т.н. счет операций с капиталом. Приток всех иностранных финансовых инвестиций в Болгарию в 2008 году, в первый год кризиса, по сравнению с 2007 годом сократился на 1,1 миллиарда евро или примерно на 16,5%. Эта негативная тенденция в 2009 году углубилась и очерчивается как продолжительная. Но для оценки риска важное значение имеет не только величина актива, но и структура средств, поступивших на этот счет. По расширенному определению Болгарского народного банка этот счет включает все виды инвестиций (долевые, портфельные и другие), заемы и кредиты (банковские и фирменные) и прочее, хотя при проведении сравнений и принятия решений в международном плане в качестве капиталов учитываются только прямые инвестиции в экономику. А объем этих инвестиций очень невелик и тоже сократился в 2008 и 2009 годах.
На основании этих цифр, свидетельствующих о притоке финансовых средств из-за границы в указанном выше охвате, в Болгарии принимались практические решения как для уравновешивания торгового баланса, так и для стимулирования роста. Другими словами, опорой служили постулаты неолиберальной модели, представляющей развитие единственно по восходящей линии, которое регулируется в текущем порядке всеми видами потоков мирового финансового рынка. При этом не учитывалось, что, допуская диспропорции между финансовым и реальным сектором, а также между всеми финансовыми инвестициями и капиталом, отдельные страны должны принимать во внимание конкретные для своих стран ограничения этих диспропорций, прежде всего связанных с информационной асимметрией и моральным риском.
Глобальный экономический кризис, развернувшийся в мировом масштабе, остро ставит вопрос о том, что работу по идентификации рисков от внешних платежных дебалансов необходимо превратить из исследовательского процесса в отрегулированную системную процедуру генерирования, оценки и применения деловой информации в управлении национальными экономиками. Неотрегулированный и бессистемный подход к внешним платежным дебалансам приводит к ошибочным управленческим решениям на всех уровнях, в том числе при заключении международных договоров о сотрудничестве.
В условиях глобализации рынок будет все меньше толерировать неравновесие во внешнеторговых потоках и „съедение” национальных продуктов одних экономик другими экономиками. В данном отношении характерным примером являются некоторые новые моменты экономической политики стран БРИК. Так, Индия для борьбы с кризисом широко использует внутренний ресурс; Россия регулирует внешнеторговые потоки в соответствии с тенденциями в торговом сальдо с зарубежьем; Бразилия увеличивает долю национального публичного финансового сектора для кредитования экономики в условиях кризисной ликвидности частных кредитных институтов; Китай органичивает сверхлиберализацию фондового рынка капиталов и так далее. Тем самым эти страны повышают равновесие и стабильность как своей, так и мировой экономики.
Достигнутые критические уровни, в первую очередь внешнеплатежных дебалансов в Болгарии, предполагают, что у нас тоже необходимо принять конкретные меры, направленные на усиление роли внутреннего спроса и внутреннего инвестирования экономического роста, хотя масштаб и характер нашей экономики другие, и зарубежные меры в переориентации роста нельзя копировать буквально.
Второе, относительно размера и структуры совокупного внешнего долга Болгарии.
Размер и структура совокупного внешнего долга Болгарии, или внешняя задолженность, углубляет кризис национальной экономики. Наряду с другими факторами она является одной из главных предпосылок для ограничения притока иностранного капитала. Так, в конце 2008 года совокупный внешний долг страны составлял более 36,6 миллиарда евро (включая обязательства банковского сектора перед заграничными вкладчиками) и в целом превысил объем ВВП, составлявший около 34 миллиардов евро. И сама по себе, и согласно международной практике величина данного показателя находится в зоне критических для Болгарии рисков и является фактором, ограничивающим экономический рост и уровень кредитоспособности экономики.
Показатель кредитоспособности Болгарии прямым образом связан с внешней задолженностью страны. Учитывая надежность иностранных инвесторов, внешняя задолженность каждой страны предполагает системную оценку ее кредитоспособности, включающую как государственные, так и частные обязательства. Созданные специально для этой цели международные агентства определяют так называемые „рейтинги стран”, которые отражают их совокупные риски в отношении как государственных, так и частных обязательств. В болгарской экономике частные внешние обязательства десятикратно превышают обязательства, взятые на себя государством. В болгарских деловых кругах эти низкие государственные обязательства зачастую рассматриваются как специфическое преимущество страны. Однако, как недавно отметил Всемирный банк, при недостаточно отрегулированном контроле со стороны властей и при такой структуре внешних обязательств наша экономика превращается в сильно уязвимую систему.
Формирование устойчивых тенденций в понижении критических уровней внешних дебалансов страны предполагает повышение способности экономической системы генерировать прибыль. Каждое экономическое действие (решение) в подобной дебалансированной системе интенсивного поточного типа должно оцениваться по степени его влияния на производительность системы по денежному потоку, то есть на приращение или уменьшение денежного потока и связанного капитала в системе национальной экономики в единицу времени. Этот критерий непосредственно вытекает из необходимого достижения устойчивости системы, в т.ч. устойчивости рынка труда.
Для системного „общения” регулирующих органов с финансовыми дебалансами важно, чтобы внешние и внутренние финансовые потоки на макроуровне были хорошо увязаны с механизмами материальных, информационных, трудовых и прочих ресурсов в экономике.
Ведь в современных условиях бифуркации в конечном счете именно производительность системы по денежному потоку, в основе которой лежат показатели производительности труда всех занятых лиц и всех структур в обществе, является тем, что определяет как рост доходов населения, так и инвестиционную привлекательность страны.
В Болгарии основные ограничения в решении вопроса о более высокой производительности связаны с организацией работы в основных публичных секторах и в государственных структурах. Нужно резко повысить эффективность публичных решений и публичных финансов. Сейчас они не играют ту системообразующую роль, которая им присуща, что особенно наглядно проявилось при использовании средств из Европейских фондов для инфраструктурных объектов, а также для других нужд реального сектора, на которые болгары столь сильно рассчитывают.
В первую очередь, текущая проблема, которая может ограничить или ускорить рецессию и превратить рассматриваемые финансовые риски в угрозу дефолта, состоит в том, какие именно решения будут приняты и какие публичные услуги будут сегодня создаваться институтами исполнительной власти при распределении средств и оказании финансового содействия бизнесу и гражданам. Вопрос стоит исключительно остро, особенно если учесть, что все попытки государства создать современный механизм работы министерств и других публичных учреждений на базе принципов программного бюджетирования закончились неудачей. Администрация не может требовать от других успешной работы на базе системных принципов программного и проектного менеджмента, который предполагает достижение конкретных целей и оплату по результатам, тогда как сама она в целом действует по старым моделям финансирования, кредитования и стимулирования. Поэтому внедрение принципов программного бюджетирования и проектного менеджмента при использовании средств Европейского союза и при других видах финансирования является задачей номер 1 в работе публичных институтов Болгарии на настоящем этапе.
В исследовании сделан подробный анализ с конкретными предложениями и относительно программ и проектов, непосредственно влияющих на увеличение производительности системы по денежному потоку, за состояние которых государственные органы должны взять на себя свою долю ответственности. Речь идет о стимулировании проектов в обла
- производства и экспорта экологически чистых земледельческих продуктов, лекарств и медикаментов;
- внедрения систем тотального управления качеством в основных звеньях медицинской, научно-образовательной, туристической и страховой сфер;
- создания современной индустриально-логистической сети, оптимизирующей транзакционные расходы экономических агентов;
- защиты населения от ценовых шоков в энергопотреблении и др.
Проанализирован также вопрос о конкретном способе вмешательства государственной власти в болгарскую банковскую сферу, осуществляющую свою деятельность с доминирующим иностранным участием в ее капитале. Такое вмешательство уже было осуществлено прямым вливанием бюджетных средств в банковскую сферу в объеме примерно 500 млн левов. В работе обосновывается вывод о том, что подобное вмешательство со стороны правительственных органов было бы целесообразным и эффективным, если подчиняется ясной цели регламентированного поощрения кредитования бизнеса и граждан по обоснованным конкретным программам и проектам на базе специализированных государственных фондов и коммерческих банков с государственным участием. Само по себе прямое вливание бюджетных или заемных средств в пользу ликвидности иностранных дочерних банков и филиалов оказывает слабое содействие бизнесу в условиях кризиса.
Систематическое „общение” с финансовыми дебалансами в Болгарии должно также включать меры по обеспечению непрерывности расчетов между хозяйственными контрагентами, не входящими в финансовый сектор. Проблема в том, что в настоящий момент в Болгарии межфирменная задолженность больше чем в два раза превышает объем ВВП за 2008 год. До сих пор исполнительная власть не принимала необходимых мер для сокращения задолженности, а организации предпринимателей в соответствии со своими полномочиями ограничивались в своем содействии только тем, что изучали ситуацию. На фоне все более явно выраженных симптомов кризиса непринятие в данном отношении действенных мер может привести к цепной реакции банкротства предприятий и углублению отрицательного роста, который в третьем квартале 2009 года привел к уменьшению ВВП в реальных измерениях по сравнению с тем же периодом прошлого года на 5,8%. В условиях современного кризиса это одна из самых больших опасностей, угрожающих болгарской экономике и бизнесу. В исследовании также обоснован вывод о том, что к финансированию и реализации крупных и системообразующих для болгарской экономики проектов, например, энергетических, нужно подходить внимательно, с комплексной оценкой рисков, а не с политическими соображениями. Презумпция о том, что системообразующие объекты можно строить и развивать только на основе частного интереса, не соответствует современной теории и практике управления. Более того, системная оценка внешних финансовых рисков страны недвусмысленно показывает, что с точки зрения углубления международного сотрудничества и интеграции не имеет значения, на какие средства строится объект с внешним финансированием – на частные или заемные государственные средства. Для иностранных инвесторов риск одинаковый.
В конечном итоге, исследование показывает, что в среднесрочном периоде главная задача болгарской экономики состоит как в стимулировании внутреннего потребления, так и в стимулировании экспортного производства и инноваций с целью овладеть новыми нишами не только и не столько на рынке Европейского союза, сколько за его пределами. Тем самым Болгария не только бы снизила свои внешние финансовые дебалансы, но и внесла бы свой вклад в увеличение прибавочного продукта ЕС. И, конечно, улучшила бы свой рейтинг и позиции на европейском и мировом рынках.
С моей точки зрения, именно такой подход позволит постепенно сформировать национальный проект „Болгария после кризиса”.
5 января 2010 года,
Рио-де-Жанейро
